Все для детей

Сказка братьев Гримм

ЧУМАЗЫЙ БРАТЕЦ ЧЕРТА

Одному отставному солдату не на что было жить, и не знал он, как бы ему из той беды выпутаться. Вот он как-то вышел в лес, сколько-то прошел по лесу и там повстречал самого черта в виде маленького человечка. И сказал ему человечек: "Что с тобой? Что невесело смотришь?" Отвечал ему солдат: "Еще бы! Голод мучит меня, а денег у меня нет!" Черт и сказал: "Если ты наймешься ко мне в слуги, тогда тебе достатка на весь век хватит; и служить тебе у меня придется всего семь лет, а там опять тебе воля вольная. Но только предупреждаю тебя: во все семь лет ты не должен ни мыться, ни чесаться, ни бриться, ни стричь ни ногтей, ни волос и глаз ни протирать". Солдат сказал: "Ну что же? Пусть так и будет, коли нельзя иначе", - и пошел вслед за человечком, который повел его прямехонько в ад.

Там черт указал ему, что он должен был делать: огонь поддерживать под котлами, где сидели грешники, чистоту соблюдать в доме, сор за дверь выносить и всюду смотреть за порядком; но если он хоть разок заглянет в котлы, ему и самому несдобровать. "Ладно, - сказал солдат, - я все это справлю".

Затем старый черт отправился опять в свои странствия, а солдат приступил к исполнению своих обязанностей: стал подкладывать в огонь, подметать сор и выносить за двери - все, как было ему приказано.

Когда старый черт вернулся из странствий, он посмотрел, все ли исполнено по его приказу, остался, повидимому, доволен и вторично удалился.

Солдат тем временем успел оглядеться и высмотрел, что котлы стояли кругом всей преисподней, под ними разведены были большие огни, а в котлах что-то варилось и клокотало. Ему смерть как хотелось заглянуть в котлы, да уж черт-то ему строго-настрого это запретил! Наконец он не мог выдержать: у первого котла чуть-чуть приподнял крышку и взглянул туда.

И что же?

Он увидел там своего прежнего унтер-офицера! "А, голубчик! - сказал солдат. - И ты здесь? Прежде я у тебя был в руках, а теперь ты у меня!" - опустил крышку, поправил огонь да еще полешко подложил.

Затем пошел он ко второму котлу и у него тоже немного приподнял крышку, заглянул - и увидел там своего прапорщика. "А, голубчик! И ты здесь! Прежде ты меня в руках держал, теперь я тебя!" - опять захлопнул крышку и еще чурбашку подкинул, чтобы жару подбавить.

Захотелось ему взглянуть, кто в третьем котле сидит, - и увидел там генерала. "А, голубчик! И ты здесь! Прежде я у тебя был в руках, а теперь ты у меня", - сходил он за мехами да хорошенько раздул под котлом огонь.

Так и правил он в течение семи лет свою службу аду - и не мылся, не чесался, не брился, ни ногтей, ни волос не стриг и глаз не промывал; и семь лет показались ему так коротки, чуть не полугодом.

Когда срок службы минул, пришел к солдату черт и говорит: "Ну, Ганс, что ты делал?" - "А вот я огонь под котлами разводил, везде подметал и сор за дверь выбрасывал". - "Но ты и в котлы тоже заглядывал; еще счастье твое, что ты под те котлы дров подкладывал, а не то пришлось бы тебе с жизнью проститься. Теперь твой срок службы миновал, небось, домой вернуться хочешь?" - "Да, хотелось бы посмотреть, что там мой батька поделывает". - "Ну, так вот, в награду за службу поди да набей себе полон ранец сором; его и домой захвати. Да смотри, уйди туда нечесаный и немытый, с неостриженными ногтями и бородой, с длинными волосами и непромытыми глазами, и когда тебя станут спрашивать, откуда ты идешь, ты отвечай прямо - из ада; а спросят, кто ты таков, скажи, что ты Чумазый братец черта и сам себе господин".

Солдат промолчал и все исполнил, что ему черт приказал, хотя и не был своею наградою доволен.

Очутившись снова на белом свете среди леса, снял он свой ранец со спины и хотел было его вытрясти; открыл его, а там вместо сора - чистое золото.

"Вот этого уж я и не думал", - сказал он, был очень доволен таким превращением и вошел в город.

Пред дверьми гостиницы стоял хозяин, и когда солдат подошел к нему, тот перепугался, потому что солдат показался ему страшнее пугала огородного.

Он его к себе подозвал и спросил: "Откуда ты?" - "Из ада". - "А кто ты таков?" - "Чумазый братец черта и сам себе господин". Хозяин не хотел было и впускать его в гостиницу; но когда солдат показал ему золото, тот побежал, и сам перед ним двери распахнул.

Приказал солдат отвести себе лучшую комнату, ел и пил вдоволь, но не мылся и не чесался, как ему черт приказал; так и спать лег.

У хозяина же этот ранец, набитый золотом, из ума не шел и покоя ему не давал; наконец он ночью в комнату к солдату пробрался и ранец украл.

На другое утро, поднявшись с постели, Ганс захотел рассчитаться с хозяином и идти далее, а ранца около него не оказалось. Но он тотчас принял такое решение: "Без своей вины я в беду попал", - и немедленно повернул с пути прямо в преисподнюю.

Рассказал он там черту о своей напасти и стал просить его о помощи.

Черт и сказал ему: "Садись, я тебя умою, причешу, побрею, обстригу тебе ногти и волосы и глаза промою". И когда все это было сделано, он дал ему другой ранец, полнехонек сору, и сказал: "Ступай и скажи хозяину гостиницы, чтобы он тотчас же возвратил тебе твое золото, а не то я сам к нему явлюсь и унесу его сюда - пусть здесь вместо тебя огонь под котлами разводит".

Солдат вышел из ада, пришел к хозяину и сказал ему: "Ты у меня украл золото; если не отдать его, то придется тебе идти в ад на мое место и будешь ты выглядеть таким же чудовищем, как и я". Хозяин поспешил ему возвратить украденное золото, прося никому о том не сказывать; и солдат с той поры разбогател не на шутку.

Направился он к своему отцу, купил себе какой-то плохонький холщовый сюртучишко и стал всюду на пути всех музыкой забавлять: он музыке научился у черта в аду.

Пришлось ему однажды играть перед старикомкоролем, и тому так его музыка понравилась, что он пообещал за него выдать замуж старшую дочь.

Но чуть только дочь услышала, что она должна выйти за такого бродягу в дрянном белом сюртучишке, она сказала отцу: "Нет, уж я лучше утоплюсь, чем за него замуж пойду".

Король не стал с нею спорить: отдал за него младшую, которая вышла за солдата по любви к отцу; таким образом чумазый братец черта получил королевну в жены, а по смерти короля - и все его королевство.